Проблемы клеточных технологий в свете православного нравственного богословия.

Проблемы клеточных технологий в свете православного нравственного богословия.
Протоиерей Димитрий Смирнов

 Православное нравственное богословие  уникально в сравнении с чередой сменяющих друг друга в истории человеческой мысли  моральных концепций. Эта уникальность заключается в вере православных христиан  в любовь и милосердие  Божие к человеку , в надежде на благодать Божию, с помощью которой человек может достигнуть нравственного совершенства и святости, к которой он призван  дарованной ему  жизнью.  Возможность исполнения человеком его призвания  становится действительной благодаря  жертвенной, вплоть до крестной смерти, любви к человеку Господа нашего Иисуса Христа.  Святость, к которой призывается человек  Богом, проявляется поэтому  в таком человеческом “богоподобии”, как способность человека, к любви и милосердию, состраданию, исцелению, помощи и защите ближнего своего.
 Включает ли святость святого - это высшее призвание человека - попечение о здоровье своем и о здоровье ближнего? Этот вопрос нам необходимо поставить и попытаться дать на него ответ по причине того, что в современной цивилизации здоровье превращается в фундаментальную ценность. Эта “фундаментальность” проявляется не только в рекламной, фармацевтической и медицинской идеологии, как важнейшем средстве “нейро-лингвистического”  программирования общественного и индивидуального сознания, но и в  новых медицинских практиках, как формах  непосредственного воздействия на человеческую жизнь с целью обеспечения здоровья человека.
К новейшим методикам обеспечения здоровья относятся регенеративные (восстановительные) технологи эмбриональными стволовыми клетками.  Они провозглашаются новым крупным направлением современной клинической медицины. С их помощью предполагается достижение излечения многих до сих пор неизлечимых или не поддающихся  лечению заболеваний путем замены пораженных, или генетически дефективных, или просто стареющих клеток клетками “молодыми” и здоровыми. Этими “молодыми” клетками и являются эмбриональные плюрипотентные  стволовые клетки, т.е. линии клеток, способные создавать ткани.
  Активисты от науки прогнозируют, что бесконфликтная трансплантация стволовых клеток и тканей в пораженный болезнью организм, должна стать во истину панацеей не только от большинства заболеваний, но и от самой старости и даже смерти.  
При этом экспериментаторы и исследователи не скрывают, что наиболее заманчивым источником получения эмбриональных стволовых клеток  являются эмбрионы, остающиеся от процедуры искусственного оплодотворения. Так как  важным обстоятельством является гарантированный забор именно стволовых эмбриональных клеток, которые существуют в зародыше именно только до стадии бластоцисты - стадии, когда осуществляется имплантация зародыша в слизистую оболочку матки.
 В свое время, когда ЦОС по биомедицинской этике обсуждал этические проблемы репродуктивных технологий, т.е. искусственного оплодотворения in vitro, то говорилось о моральной преступности действия по уничтожению так называемых “запасных” эмбрионов, как необходимых заготовок для процедуры искусственного оплодотворения in vitro. Почему? Потому, что признавая человеческое (а не, например, обезьянье или мышиное) происхождение эмбрионов, полученных in vitro,  мы распространяем на них человеческий статус, что предполагает прежде всего человеческое, т.е.  в том числе и моральное (“не убий”) к ним отношение. И вот теперь, когда запасным эмбрионам  вроде бы найдено практическое “здравоохранительное” применение, устраняется ли ситуация   аморальности? Ведь теперь запасные эмбрионы не уничтожаются. Им найдено применение. Они   используются с целью обеспечения здоровья других людей. Теперь  они уничтожаются не просто как лишние, а для извлечения из них стволовых клеток - донорского материала для дальнейшей трансплантации. Является ли эта ситуация ситуацией “меньшего зла”? Или здесь налицо действие нравственного механизма движения по “наклонной плоскости”? Или это проявление действия нравственного закона цепного распространения зла - “зло порождает зло”?
Многие экспериментаторы в своей деятельности испытывают не столько технологические и правовые, сколько этические  трудности. Они прекрасно понимают, что действуют в четком соответствии с существующим российским законодательством. Деятельность экспериментаторов юридически оправдана тем, что  в России  отсутствует закон, защищающий человеческую жизнь на всех ее стадиях, и начало человеческой жизни связывается с моментом  рождения человека.  Известно так же, что эксперименты по трансплантации стволовых клеток безусловно защищены “Законом о трансплантации органов и/ или тканей человека” 1992года. Легализация  принципа презумпции согласия, т.е. предполагаемого, а не полученного согласия донора или его представителя,  надежно защищает тех, кто извлекает стволовые клетки из эмбрионов,  безнаказанно уничтожая их.
Но   предположим, что ситуация изменится и восторжествует противоположный подход.  И принципом, регулирующим забор стволовых клеток из эмбриона, станет принцип презумпции несогласия, т.е. забор будет производиться только с юридически зафиксированного согласия родителей. Но и в этой новой и, казалось бы юридически корректной ситуации возникает вопрос: насколько этичным будет информированное  согласие родителей на уничтожение жизни, зачатого ребенка?
Может ли действие быть  этичным, если оно включает  осознанное принесение родителями своего дитя в жертву? Может, при условии, если цивилизация отказывается от своих христианских оснований и начинает признавать разумность и полезность приносимых жертв. Для чего? В данном случае  для “здоровья”. Ситуация, когда ради здоровья (общественного или индивидуального) начинают приноситься  человеческие жертвы, свидетельствует лишь о том, что начинает формироваться новый идол. Его непременным признаком является то, что он   всегда требует человеческих жертв.
  Новый идол современной цивилизации - “Молох-Здоровья” - юридически корректно  считающийся с интересами и учитывающий согласие всех сторон - права родителей, интересы потребителей и  исследователей, неизбежно вызывает сопротивление совести, этого “нравственного закона внутри нас”. Эта со-весть, названная в православном богословии “со-евангелием”, противостоит потребительской расчетливости и практичности неоязыческой цивилизации. Святое Писание свидетельствует о святости прокаженного Иова, болящего Павла (“дано мне жало в плоть”(2 Кор.12,7)). Святое Предание свидетельствует об исцелящем  даре пожизненно прикованных болезнью к постели святых угодников Божьих,   страдающих недугами лично, но исцеляющих недуги  других.   В православном нравственном богословии главной ценностью является здоровье нравственное, которое понимается как дар служения человека человеку ради  спасения освященной жертвенной смертью Христа человеческой жизни.
 Среди аргументов искушенного ума, пытающегося рационально осмыслить и  оправдать  все, совершающееся в науке,  можно встретить и такое рассуждение. Согласие родителей на использование человеческих эмбрионов в целях тканевой трансплантации можно сравнить с жертвенным  смирением Авраама, ведущего на заклание своего единственного сына Исаака.
 Можно ли в свете православного нравственного богословия признать предполагаемое полученное согласие родителей на извлечение клеточного материала из их младенца для сохранения здоровья других людей, как аналог и подобие жертвенного  смирения  Авраама, ведущего на заклание своего единственного сына Исаака? Утвердительный ответ на последний вопрос предполагает признание того, что все, в том числе и новые технологии, возникает и  происходит по воле Божией, и мы должны лишь научаться смирению, как бы совесть и разум не сокрушались о происходящем. Но ведь это сокрушение, как  показывает и доказывает нам Господь этим событием, совсем не случайная, а весьма значимая вещь. Не может быть свободно от сокрушения ни одно родительское сердце о гибели дитя. Этим сокрушением живо христианство. Это сокрушение порождается любовью и порождает любовь, которая надежно стоит на защите человеческой жизни.
«Устами младенцев и грудных детей совершается хвала Тебе пред лицом врагов Твоих, дабы сокрушить врага и мстителя» (Пс.8,3).